Когда предводитель партии с сильной волей соединяет ещё и дар красноречия, - он выступает в своей первой роли на открытую сцену перед целым светом. Если же у него нет этого дара, стоит, подобно режиссеру, за кулисами и направляет оттуда весь хор парламентского представления, распределяя роли, выпуская ораторов, которые говорят за него. Большая, значительная в парламенте партия образуется лишь под влиянием личного честолюбия, группируясь около одного господствующего лица. Люди подчиняются охотно, с радостью складывая в чужие руки нравственную ответственность. Они как бы инстинктивно «ищут вождя» и становятся послушными его орудиями, сохраняя уверенность, что он ведет их к победе - и нередко к добыче. Публичные заседания суть не что иное, как представления для публики. Произносятся речи для того, чтобы поддержать фикцию парламентаризма. Речи служат к прославлению ораторов, к возвышению популярности, к составлению карьеры, но в редких случаях решают подбор голосов. Каково должно быть большинство - это решается обыкновенно вне заседания.

Таким образом, дело законодательства и общего направления политики, самое важное для государства, - превращается в игру, состоящую из условных формальностей, сделок и фикций.

Таков сложный механизм парламентского лицедейства, таков образ политической лжи, господствующей в наше время.

Вот каково в сущности это учреждение, выставляемое целью и венцом государственного устройства. Еще славит его либеральная интеллигенция, но народ стонет под гнетом этой машины и распознает скрытую в ней ложь.

Торжествует либеральная демократия, водворяя беспорядок и насилие в обществе, вместе с началами безверия, провозглашая свободу, равенство и братство - там, где нет уже места ни свободе, ни равенству».

Не правда ли, сказанное выше звучит весьма актуально? А ведь заключенные в кавычки слова написаны ещё в позапрошлом веке. Здесь процитированы выдержки из статьи «Великая ложь нашего времени» выдающегося русского государственного деятеля сенатора и крупного юриста Константина Петровича Победоносцева, написанной в 1896 году, за 10 лет до того, как парламентская демократия пустила корни в России. Кстати, в отставку Победоносцев подал, среди прочего, в связи с манифестом 17 октября, в котором Николай 11 по настоянию С.Ю. Витте и других влиятельных российских либералов той эпохи объявлял о введении в России институций западной демократии - построенной по партийному принципу Думы и т.д. Что потом из затей этого манифеста вышло, известно. Православная монархия - традиционная русская политическая форма подтачивалась стараниями думских масонов и появившихся во множестве прогрессивных, то бишь русофобских газет, издаваемых на деньги американского банкирского кагала. Эти же газеты подорвали и всякий авторитет правительства, редко какая из них выходила без карикатуры на правительство, включая самого Витте и его кабинет. Западного же толка парламентаризм в лице Думы моральный авторитет у русских так и не смог завоевать. В результате, спровоцированный этнохимерной этнофобией в феврале 1917-го кризис власти привел к крушению тысячелетней русской государственности.

Собственно, никаких принципиальных открытий Победоносцев в своей статье не сделал. В подобном ключе критику демократии дал ещё Платон две с половиной тысячи лет назад в знаменитом трактате «Государство». А через два года после выхода статьи Победоносцева в России была издана книга Лебона «Психология толпы». В ней в разделе «Классификация и описание толпы различных категорий» есть глава «Парламентские собрания», в которой Лебон высказывает схожие мысли, дает аналогичные оценки и характеристики, отмечая, что демократический парламент часто является именно особым типом толпы. В частности, он, пишет: «Парламентская толпа очень легко поддается внушению, и как во всякой толпе, внушение исходит от вожаков... Потребность в таких вожаках очевидна уже потому, что под именем предводителей групп они встречаются в собраниях всех стран и являются настоящими властелинами этих собраний. Люди в толпе не могут обойтись без господина, и потому-то голосование какого-нибудь собрания обыкновенно служит выражением мнения лишь очень небольшого меньшинства».




Смотрите также: