В Общественной палате прошел круглый стол "Противодействие террористической пропаганде", участники которого обсудили вопросы противостояния пропаганде экстремизма, передает ТАСС.

"Мы находили в том числе и программы, созданные непосредственно для запрещенной в РФ группировки ИГ, которые распространялись для того, чтобы взаимодействовать. Но обычно люди используют самые простые средства, то есть те мессенджеры, которые используют в повседневной жизни", - заявил член Общественной палаты РФ Максим Григорьев, представляя собственную книгу "Противодействие террористической пропаганде".

По его словам, оценить количество каналов связи, которые используются боевиками, сложно, поскольку они постоянно обновляются - одни закрываются, новые открываются.

Григорьев подчеркнул, что для противодействия этому явлению необходима персонализация мессенджеров. Общество, добавил он, поддерживает это стремление, потому что "в нормальной жизни люди стремятся не к анонимности, а наоборот к максимальной персонализации".

"Мы в Общественной палате действительно ведем большую работу по противодействию идеологии и пропаганде терроризма и экстремизма. В прошлом году мы запустили проект, мы обратились к гражданскому обществу с предложением: если они находят в анонимных интернет-мессенджерах, в сети интернет экстремистские материалы, в том числе террористические материалы, пересылать нам эту информацию", - отметил Григорьев.

Член Общественной палаты уточнил, что за полтора года организацией получено более 7 тысяч соответствующих обращений. Сообщения анализируют эксперты. В случае обнаружения признаков пропаганды терроризма и экстремизма информация передается в правоохранительные органы.

"Если сайты можно закрыть, их закрывают или ограничивают доступ. В тех случаях, когда мы видим, что это происходит в анонимных интернет-мессенджерах, к сожалению, повлиять на это очень сложно", - добавил представитель ОП.

Ранее, как писал Ruposters, Максим Григорьев объяснил, почему законопроект о запрете анонимных мессенджеров, который Госдума рассмотрела в первом чтении, никак не связан с нарушением тайны личной переписки.