правительство и развитие: параллельные прямые

Вечером 18 мая российский президент подписал 31 указ о назначениях в новом правительстве РФ. И если распределение позиций 10 вице-премьеров (в случае Антона Силуанова как первого заместителя Дмитрия Медведева, заодно и министра финансов) было известно заранее, а «горизонтальная ротация кадров» на этом уровне оказалась беспрецедентной, то в списке «просто министров» ожидались более существенные изменения — впрочем, ничуть не «революционные», а проводимые, так сказать, «в походном порядке». Интересно, что по мере нарастания гибридной агрессии против России «коллективного Запада» во главе с США, там всё более востребованной становится такая известная со времён холодной войны полуконспирологическая дисциплина, как «кремленология». «Специалисты» в этой сфере занимались тем, что на основе расположения лидеров КПСС на трибуне Мавзолея во время праздничных демонстраций 1, 9 мая и 7 ноября, публикаций в советской прессе с перечислением тех или иных фамилий, других открытых источников — выстраивали схемы распределения функций в партийной иерархии, следили за возвышением и падением разных «носителей власти» внутри неё, делали выводы об изменениях баланса сил и «колебаниях» внутри – и внешнеполитического курса. Очень «помогало» подобной работе «кремленологов» то простое обстоятельство, что в СССР тезис «народ и партия едины» на определённом уровне действительно проводился в жизнь: то есть общество полагалось информировать о том, что происходит «наверху», кому и где в данный конкретный момент доверено защищать интересы партии и народа. Учитывая, что членами КПСС было примерно 5—6% населения страны, остальные получали данную информацию (в минимально необходимом объёме) через прессу, радио и телевидение, а также политинформации по месту работы, учёбы или жительства, на различных общественных мероприятиях и т.д. и т.п. То есть информация о властных перестановках, в целом, если даже не полностью соответствовала, то и не противоречила реальному положению вещей. Сегодня же такого соответствия нет и быть не может — в этой связи достаточно вспомнить историю Сердюкова/Васильевой во главе российского Минобороны, под маскировкой которых были проведены масштабное перевооружение и модернизация российской армии. Поэтому, глядя на список нового правительства «глазами кремленологов», мы можем сделать определённые выводы только о том, какую картину действующее политическое руководство России предлагает своим западным «партнёрам», но не о том, насколько эта картина может соответствовать действительности. Список вице-премьеров был утверждён, согласно официальным материалам, в такой последовательности: Силуанов, Голикова, Трутнев, Голодец, Мутко, Козак, Борисов, Гордеев, Акимов, Чуйченко. То есть на первый план выдвинуты те фигуры, которые прочно ассоциируются не просто с прозападным «либеральным крылом» российской власти, но конкретно — с «группой Кудрина». При этом всю «первую пятёрку», включая Виталия Мутко, можно назвать «менеджерами»-финансистами, а вот вторая (включая нового главу аппарата правительства) представлена, как выражались раньше, «орговиками», то есть специалистами по реальной организационной работе. Вывод, который могут и должны сделать из этого списка западные «кремленологи»: Россия готова идти на контакты и уступки, прежде всего — в финансовой сфере. Теперь пройдём по списку дальше… Указы о назначении министров были подписаны в следующей (не по номерам документов, а по порядку перечисления на официальном сайте kremlin.ru) последовательности: — министр внутренних дел Владимир Колокольцев; — министр по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий Евгений Зиничев; — министр иностранных дел Сергей Лавров; — министр обороны Сергей Шойгу; — министр юстиции Александр Коновалов; — министр здравоохранения Вероника Скворцова; — министр культуры Владимир Мединский; — министр науки и высшего образования Михаил Котюков; — министр природных ресурсов и экологии Дмитрий Кобылкин; — министр промышленности и торговли Денис Мантуров; — министр просвещения Ольга Васильева; — министр по развитию Дальнего Востока Александр Козлов; — министр по делам Северного Кавказа Сергей Чеботарёв; — министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев; — министр спорта Павел Колобков; — министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства Владимир Якушев; — министр транспорта Евгений Дитрих; — министр труда и социальной защиты Максим Топилин; — министр цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Константин Носков; — министр экономического развития Максим Орешкин; — министр энергетики Александр Новак. Здесь, как можно видеть, первые четыре места занимают представители «силового» блока, являющиеся президентской номенклатурой, а среди них акцент смещён на МВД и МЧС. В то же время ключевые для реализации нового майского указа президента позиции: цифрового развития, экономического развития и энергетики, — почему-то оказались в конце списка. Поэтому, если задаться вопросом о том, определяет ли место министра в данном «президентском рейтинге» реальную приоритетность той или иной сферы деятельности нового правительства, ответ, разумеется, будет отрицательным. Но и абсолютно случайным это распределение считать нельзя. Например, соседство Александра Козлова и Сергея Чеботарёва — кто-нибудь может объяснить: почему у нас на правительственном уровне официально оказалось закреплено, что для Дальнего Востока предусмотрено «развитие», как для «цифры» и для экономики, а для Северного Кавказа — «дела», как для гражданской обороны? Или почему теперь у нас образование — только высшее и отдельное от начального и среднего «просвещения» (кстати, так было и при Советском Союзе)? Или почему надо было менять на посту министра сельского хозяйства — после рекордных урожаев 2017—2018 годов и всех успехов на ниве продовольственного импортозамещения, которые вполне заслуженно и безальтернативно прославлялись всеми российскими СМИ, — Александра Ткачёва на Дмитрия Патрушева, сына секретаря Совбеза РФ Николая Патрушева? Или данная перспектива имелась в виду ещё при его назначении председателем правления именно Россельхозбанка ещё восемь лет назад? Или почему в кресло министра науки и высшего образования пересел 41-летний глава расформированного под давлением всего академического и научного сообщества — вроде бы за «неэффективность» — ФАНО? Или вообще неважно, кто что возглавляет в правительстве, за исключением «силовых» структур и примкнувшей к ним внешней политики, поскольку реальные центры управления государством и обществом находятся вне Белого дома? В подобных условиях даже гипотезы о том, что внутренняя логика данного списка на самом деле обусловлена степенью реальной ответственности министра за формально порученный ему участок работы, или же «очередью» за дополнительным бюджетным финансированием (что «косвенно подтверждается» повышением статуса Антона Силуанова до первого вице-премьера с сохранением за ним поста министра финансов РФ), могут быть «недостаточно безумными для того, чтобы оказаться истинными». Кстати, благодаря изменениям внешнеполитической конъюнктуры, во многом достигнутой усилиями действующей российской власти, в первую очередь — Путина, Лаврова и Шойгу, мировые цены на нефть уже перевалили отметку в 80 долл. за баррель и, судя по всему, на этом не остановятся. В результате федеральный бюджет России-2018, свёрстанный из расчёта 43,8 долл./баррель, исполнен за первый квартал текущего года с профицитом в 344,35 млрд. рублей, или 1,5% ВВП. Проект поправок к бюджету, представленный Госдуме Минфином РФ, по итогам года предусматривает превышение доходов над расходами на уровне 0,5% ВВП, или 440,6 млрд. рублей — вместо заложенного дефицита в 1,2 трлн. рублей. По оценкам же Минэкономразвития РФ, глава которого сохранил свой пост и в новом составе правительства, этот показатель должен оказаться намного выше и достичь 1,2% ВВП, или более чем триллиона рублей. При этом в Фонд национального благосостояния, согласно действующему «бюджетному правилу», параллельно может быть направлено около 3,5 трлн. рублей дополнительных доходов... Подобного «финансового изобилия» наш госбюджет не испытывал очень давно — ещё с «предкризисного» 2007 года. Вопрос только в том, как этим изобилием теперь распорядиться. Но тут, как подсказывает народная мудрость, «лучше с умным потерять, чем с дураком найти». Или «не в деньгах счастье, и не в их количестве, а в умении правильно тратить». «Цена» нового «майского указа» президента Путина уже обозначена премьер-министром Медведевым на уровне 8 трлн. рублей. Даже если увеличить эту сумму, как полагает ряд менее ангажированных экспертов, в полтора или даже два раза, «на выходе» мы получим 12—16 трлн. рублей. Отсюда, если повышение на один доллар цены бочки «чёрного золота» приносит российскому бюджету примерно 2 млрд. долл., то даже нынешний уровень цен (79 долл./барр.), без учёта их дальнейшего роста, означает увеличение доходов на 70 млрд. долл., или, по текущему курсу, — на 4,34 трлн. рублей. Следовательно, необходимые для реализации всех пунктов данного указа, рассчитанного до 2024 года, расходы, если ничего «форс-мажорного» не случится, могут быть полностью, без изъятий, профинансированы в ближайшие два-четыре года. Но что мы видим, слышим и, можно сказать, обоняем сегодня? А мы видим, слышим и обоняем, что новый состав правительства будет верен «кудринской» традиции снова складывать «нефтедоллары» в кубышку резервных фондов «на чёрный день», при этом переводя их в такие «надёжные финансовые инструменты», как облигации и бонды («трежерис») американского казначейства, свободно конвертируемые иностранные валюты из «корзины» МВФ и другие активы того же плана. Плюс жизненно необходимо возмещение потерь крупнейшим российским компаниям от санкций со стороны США и их союзников, финансирование крупных проектов за рубежом — в общем, очередь за дотациями из госбюджета быстро уходит «за горизонт». А такие «третьестепенные» статьи расходов, как системная модернизация российской экономики, увеличение реальных зарплат, социальных выплат и пенсий, или хотя бы частичная компенсация населению уже запланированного повышения пенсионного возраста, — будут финансироваться за счёт внебюджетных фондов, то есть не напрямую из бюджета, а через Пенсионный фонд, Фонд социального страхования, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования и другие, пополняемые за счёт отчислений работодателей от фонда оплаты труда… В общем, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Что, видимо, и требовалось доказать. В целом, итоговую оценку перестановок в российском правительстве можно сформулировать примерно следующим образом: если ускоренное социально-экономическое развитие России в период 2018—2024 годов и случится, то это произойдёт не благодаря действиям нового кабинета министров и в основном — вне сферы его компетенции. Рис. Геннадия Животова




Смотрите также: