Россия впервые за 50 лет опередила США по объемам экспорта пшеницы. Пора ставить новую цель — и обгонять конкурентов по прибыли.

Текущий год обещает стать для России рекордным по урожайности зерна. Хорошие показатели 2015-го уже позволили РФ экспортировать свыше 22,5 млн тонн пшеницы; в этом же году, согласно прогнозу «ПроЗерно», в стране будет собрано минимум 109,3 млн тонн зерновых — против прошлогодних 104,8 млн.

По мнению Международного совета по зерну, линейка мировых экспортеров — 2016 будет выглядеть так:

— ЕС (33,5 млн тонн);

— Россия (23,5 млн тонн);

— США (21,5–22 млн тонн);

— Канада (20 млн тонн);

— Австралия (17,5 млн тонн);

— Украина (15,5 млн тонн);

— Аргентина (6,5 млн тонн);

— Казахстан (6,5 млн тонн).

Таким образом, впервые за полвека неофициального соревнования Россия на мировом рынке уверенно обходит Соединенные Штаты.

Учитывая текущие цены на пшеницу 165 долларов за тонну при погрузке в портах Черного моря, можно ожидать, что экспортные поставки принесут России 3,877 млрд долларов выручки. При средней рентабельности 30% это должно дать около 1,16 млрд долларов прибыли.

Результат, безусловно, впечатляет. Нашим аграриям есть чем гордиться. Однако, к сожалению, радость эта вряд ли может длиться долго. Ведь у нее есть и оборотная сторона.

Анатомия зернового рынка

По-настоящему бесспорным достижением можно назвать лишь окончательный выход России на полное самообеспечение по зерну. Речь идет и о сырье для хлебобулочной промышленности, и об обеспечении кормовой базы для крупного рогатого скота. То есть на экспорт из нашей страны уходят только излишки.

Объемы сборов пшеницы в мире за прошедшие 55 лет выросли в три раза, тогда как размеры посевных площадей с 1960 по 2015 год не только не увеличились, а даже немного снизились. Если в 1980-м на выращивание 450 млн тонн отводилось 238 млн га пашни, то в 2014-м для выращивания 735 млн тонн хватило 220 млн га.

В среднем в мире с одного гектара собирается 3,14 тонны зерна. В России этот показатель — всего 2,23 тонны. Главным фактором, влияющим на ситуацию с зерном, становится погода, которая, на счастье, второй год подряд играет нам на руку: именно по климатическим причинам оказался относительно низким урожай ведущих мировых поставщиков — Австралии, Китая, США.

Тем не менее вырастить и собрать хороший урожай — только часть задачи. Далее его нужно продать. Минсельхоз США прогнозирует рост общего потребления пшеницы в мире, однако составит он всего 0,53 млн тонн — 0,75% от объема 2015 года.

В целом рынок зерна стабилен, и хороший урожай означает лишь накопление переходящих остатков. В России их насчитывается около 14 млн тонн, а в мире в целом с прошлого года осталось 219,81 млн тонн пшеницы. Нынешний год обещает увеличить запасы еще на 2 млн тонн.

Наличие запасов — хорошее дело: ведь урожайность год на год не приходится. Сельское хозяйство имеет примерно пяти-шестилетний цикл, где один-два года отличаются высокими урожаями, два-три года оказываются «средними», а один стабильно выдается неблагоприятным. Тем не менее чрезмерный рост запасов приводит к постепенному переполнению рынка, что вызывает снижение цен.

Основными импортерами пшеницы в мире являются Египет (11,5 млн тонн), Индонезия (7,8 млн тонн), Алжир (7,7 млн тонн), Китай (6,7 млн тонн), Бразилия (6,3 млн тонн) и Япония (5,8 млн тонн). Остальные покупают меньше: например, Израиль в 2015 году импортировал 1,8 млн тонн мукомольной пшеницы.

За прошедшие пять лет доля российского зерна в египетском импорте выросла с 7 до 25%. Нам удалось пробиться даже на американские рынки: та же Мексика, ранее закупавшая 90% зерна у США, теперь импортирует 12% из России. В тройку лидеров континента также входят Перу (в прошлом году импортировавший 180 тыс. тонн российской пшеницы) и Никарагуа (импорт — 81 тыс. тонн). Заметные объемы берет Эквадор. Но в целом мы пока занимаем 13,6% мирового рынка и только планируем к 2020 году выйти на отметку 20%.

Итак, нынешнюю победу России вряд ли можно рассматривать как долгосрочный результат и стабильный источник экспортных доходов. Погода уже завтра может перемениться, и нам окажется нечего продавать. Да и ведущие мировые производители вряд ли станут безропотно смотреть, как их вытесняют с рынка. К тому же нельзя забывать, что выгодные экспортные цены в РФ обусловлены прежде всего низким курсом рубля по отношению к доллару, а этот фактор в дальнейшем тоже будет меняться.

Как качество выигрывает у количества

Так что останавливаться на достигнутых результатах нельзя. Нужно двигаться дальше; осталось решить, в каком направлении.

Пока сельхозпроизводители настаивают на преимущественно количественном пути развития: выращивать как можно больше пшеницы и искать способы дальнейшего снижения отпускных цен, дабы завоевать еще большую долю мирового рынка. Эксперты Минсельхоза не исключают отмены экспортной пошлины на пшеницу в текущем году. Все сводится к стремлению заработать уже упомянутые 1,16 млрд долларов — и на том ограничиться.

Однако есть и другой путь: перейти от количественных решений к качественным и заработать на порядок больше. Правда, результат можно будет увидеть не в этом году. И для его получения придется приложить немало усилий.

Есть такое понятие: технологический передел. Так называют качественное преобразование сырья в новое изделие. Например, можно продавать просто газ, а можно сделать из него ПЭТФ-гранулят и реализовать вдвое дороже. Производимые из гранулята преформы для пластиковых бутылок удорожают тот же газ уже в пять раз, и так далее. Это правило работает одинаково во всех без исключения областях: доска всегда стоит дороже сырой древесины, бензин ценнее сырой нефти, а самолетное крыло дороже листового дюраля.

То же самое с пшеницей. При продаже ее в виде зерна с отгрузкой в черноморских портах можно выручить 165 долларов за тонну (при этом, для сравнения, в 2014-м за аналогичный объем давали 247 долларов, а в 2013-м — 310). Но стоит перемолоть эту тонну в муку (выход обычно составляет 82–86%) — и выручка окажется в 2–2,5 раза выше: тонна муки на мировом рынке стоит сейчас около 460 долларов. Целый ряд стран, в частности Турция, неплохо живут благодаря такому переделу: импортируют зерно, в том числе российское, а экспортируют муку «собственного» производства. С 2011 года этот рынок вырос на 31,5%, а средняя цена на нем — на 9%. Кроме того, переработка зерна означает развитие собственной мукомольной промышленности, создание новых рабочих мест. То есть, помимо чисто экспортной прибыли, мы получаем еще и рост внутренних доходов, и дополнительные налоговые поступления.

Идя дальше по цепочке, нельзя не обратить внимания на сегмент детского питания. 300-граммовый пакет сухой каши стоит оптом около 0,8 доллара, а в розницу — 1,7 доллара. С учетом того, что в нем около 70% муки, получается, что в виде детского питания тонна исходного зерна может быть продана за 860 долларов, а суммарная прибыль может достигнуть 6 млрд долларов.

О синицах и журавлях

Невольно возникает вопрос: почему же отечественный агропром, радуясь синице в руках, не стремится ловить еще и столь выгодного журавля в небе?

Потому что так проще. Работающая инфраструктура под зерно в стране худо-бедно есть, ее не нужно возводить и обустраивать с нуля. Хозяйства, занимающиеся выращиванием пшеницы, в большинстве своем заточены под простые и короткие технологические цепочки. У них и так много забот, чтобы влезать еще и в дополнительные виды бизнеса — торговлю мукой, а тем более товарами более высокого передела. Да и деньги за урожай им нужны как можно быстрее, чтобы приступить к подготовке следующего сельхозцикла.

По идее стремление к подъему по лестнице технологических переделов должны проявлять крупные сельскохозяйственные холдинги, аккумулирующие солидные капиталы и способные запускать большие проекты. Однако и они к этому пока не слишком стремятся. Интерес к инновациям наблюдается только у тех, кто специализируется на маслах и мясе.

Вероятно, проводником страны на новые технологические уровни может — и должно — выступать Министерство сельского хозяйства или любое государственное ведомство, отвечающее за продовольствие. Они ведь каждый год составляют планы по развитию отраслей, а затем отчитываются за их выполнение. Но пока в стране ничего не слышно о программах развития, скажем, макаронного производства или экспорта макаронных изделий. Нет, их мы тоже изготавливаем и даже продаем на мировых рынках; только планка наша едва достигает 0,69 млрд тонн в год, тогда как Бразилия экспортирует 1 млрд тонн, Штаты — 1,2 млрд, а Италия, никогда не имевшая больших объемов собственной пшеницы, поставляет на экспорт 2,9 млрд тонн макаронных изделий, производимых в том числе и из российского зерна.

* * *

Конечно, речь вовсе не идет о полном прекращении экспорта зерна и полной его переработке в муку, макароны или детские каши. Экономика должна быть многоукладной. Тем не менее необходимо стремиться к тому, чтобы как можно большая часть сырья продавалась в виде доходных и технологичных товаров и лишь остатки реализовывались в первоначальном виде. Только так мы сможем обеспечить рост прибыльности российской экономики, создать достаточное количество рабочих мест, расширить налоговые поступления и закрепиться в более доходных рыночных нишах.